Экспертное заключение подготовлено по итогам сессии ПМЭФ-2022 «Партнерства в Евразии: новые возможности».

Автор: Рекорд София Игоревна, доктор экономических наук, профессор, заведующий кафедрой мировой экономики и международных экономических отношений Санкт-Петербургского государственного экономического университета

Современные условия развития стран и компаний в мировой экономике характеризуются процессом принципиального сдвига парадигм и перехода к новому геоэкономическому укладу — к более сложной глобальной экономической системе, основанной на развитии множества экономических полюсов в виде региональных союзов и партнерств. Данный переходный период характеризуется ростом экономических и геополитических конфликтов, сопряженных с наращиванием развивающимися странами совокупного экономического потенциала, достаточного для усиления собственного влияния в структурах глобального управления.

Поскольку система международных политических и экономических институтов закладывалась в послевоенный период, ключевые позиции в переговорном процессе и, соответственно, в принятии решений заняли развитые страны (в первую очередь, Соединенные Штаты, формировавшие послевоенную международную архитектуру для реализации собственных задач международной экспансии растущих американских компаний с позиции поиска дешевых ресурсов и новых рынков сбыта). Таким образом, происходило постепенное искажение системы международного регулирования и смена моделей ведения переговоров от Law-based (Rule-based) bargaining к Power-based bargaining, т.е. от следования принципу консенсуса («одно государство = один голос») к использованию экономической мощи как рычага давления, что не способствует симметричному развития международных организаций [1, с. 142 ]. Это можно четко проследить по логике развития механизмов координации в рамках международной торговой системы, ключевым институтом которой является ВТО и, в частности, на примере торговой войны между США и Китаем (подробнее — см. Ian M. Sheldon, 2021 [2]).

В условиях объективного экспоненциального роста экономик развивающихся стран возникло противоречие — разрыв между растущим экономическим потенциалом развивающегося мира и недостаточными возможностями для стран с развивающимися рынками оказывать влияние на принятие решений в международных структурах, координирующих развитие международной торговли и мировой финансовой системы. Несмотря на то, что именно развитые страны в XX веке придали импульс экономического роста развивающимся экономикам, руководство западных стран не было готово к быстрой международной экспансии Китая, Индии, России, других евразийских государств, обладающих достаточными ресурсами и накапливающими собственные конкурентные преимущества.

В период острой фазы перехода к новому геоэкономическому укладу мировой экономики арсенал взаимных экономических ограничений будет активно использоваться и в дальнейшем, поэтому государства Евразии решают вопросы диверсификации и переориентации собственных экономических связей. Можно в полной мере согласиться с Ахмадом Салехи (Ahmad Salehi), представлявшем Исламскую Республику Иран на сессии ПМЭФ-2022 «Партнерства в Евразии: новые возможности» в том, что «около 17 трлн. долларов от ВВП всего мира находится под санкциями — это большой „клуб“ стран, которых уже невозможно игнорировать. Будущее мира — за партнерствами, сетями, за коалициями в многополярном мире, и это вынуждены признать сами Соединенные Штаты». В этом смысле для интеграционной системы Евразийского экономического союза необходимо выделить два ключевых вектора развития, имеющих равное значение в текущей ситуации: а) углубление кооперации между предприятиями стран ЕАЭС (внутренняя промышленная интеграция), и б) развитие системы торгово-экономических взаимодействий с другими развивающимися экономиками Евразии (назовем условно такую модель открытого интеграционного развития «ЕАЭС плюс»), включая Вьетнам и Иран (с которыми Евразийский союз уже заключил постоянные или временные соглашения о свободной торговле), а также страны СНГ (включая перспективные кооперационные проекты с Узбекистаном), Ближнего Востока и Северной Африки, в том числе — Египет, как государство, открытое к кооперации: здесь требуется дальнейшее углубление взаимодействия в рамках Российской промышленной зоны в Египте, в том числе — как возможность развития российского и совместного производства продукции, ориентированной на экспорт в третьи страны. Это особенно важно в условиях развития региональных зон свободной торговли, в том числе — в Африке (COMESA и Африканская континентальная зона свободной торговли). Как отметил в рамках дискуссии на сессии ПМЭФ «Партнерства в Евразии: новые возможности» первый заместитель Министра — руководитель Египетской коммерческой службы Министерства торговли и промышленности Арабской Республики Египет, Яхья Эльвафик Билла Абдельмонейм Ахмед: «Для Египта Россия — это хаб для выхода на рынки ЕАЭС и, в целом, Средней Азии, а Египет — это важный хаб для России в Африке. Россия и Египет могут дать новый образец партнерства в Африке, которая становится всё более ёмким рынком (ежегодно африканские страны импортируют ежегодно на 600 млрд. долларов)».

При этом, важнейшим вектором развития интеграционной системы ЕАЭС остается промышленное взаимодействие в рамках Союза: наращивание плотности кооперационных связей (т.н. «внутренней энергии интеграции») необходимо, в том числе, чтобы полюс евразийской интеграции имел «эффект увлечения» и был привлекателен для торгово-инвестиционного сотрудничества третьих стран, включая государства СНГ. Важнейшая задача — создание сильной взаимосвязанной и самодостаточной экономики региона Евразии в целом: развитие промышленных партнерств, кластеров, бизнес-экосистем, стратегических альянсов — любых вариантов кооперационных объединений. Этому, безусловно, будет способствовать принятие такого документа, как Дорожная карта индустриализации Евразийского экономического союза: важно понимать, какие совместные промышленные проекты между предприятиями не только ЕАЭС, но и СНГ в целом, могут быть развиты. Понятно, что в стремлении к кооперации предприятия могут столкнуться с конкурентами из третьих стран (США, Великобритании, Германии, Австрии, Китая...), которые уже давно работают в республиках на постсоветском пространстве. Но возможности по локализации совместных цепочек производства на предприятиях не только в рамках ЕАЭС, но и стран СНГ, всё же, существуют.

Неотъемлемо связанный с этим вопрос — развитие механизмов финансирования совместных инвестиционных проектов в Евразии (в том числе — в логике системы «ЕАЭС +»). Финансовая инфраструктура еще не в полной мере соответствует потребностям по реализации интеграционных проектов. Евразийский банк развития пока больше работает по принципу коммерческого банка, при этом, не всегда проекты, реализующие задачи экономической интеграции, имеют быстрый срок окупаемости и высокую рентабельность, поэтому не получают финансирование. Необходимо развитие финансовых корпораций, фондов прямых инвестиций, фондов развития. В этом смысле интересен опыт Китая, создавшего Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, Фонд Шелкового пути и другие новые финансовые институты для внешней инвестиционной экспансии. Связанный с этим вопросом не менее значимый аспект — развитие надежной системы финансовых расчетов, для начала, в рамках ЕАЭС. Поддержим предложение многих спикеров в рамках сессии ПМЭФ «Партнерства в Евразии: новые возможности» по разработке системы клиринговых расчетов, включая учреждение в рамках ЕАЭС Единого расчетного клирингового центра. На наш взгляд, пока сложно формировать стратегию перехода стран ЕАЭС к общей валюте расчетов (будь то валюты корзинного типа, по примеру ЭКЮ или СДР, или некий условный эквивалент), тем не менее, по данным Евразийского банка развития и Банка России, доля российского рубля во взаиморасчетах в рамках ЕАЭС с 2013 г. по 2019 г. непрерывно росла: в платежах за импорт из стран ЕАЭС доля рубля составляет около 72 % с учетом небольшого снижения с 2020 г. [3].

Таким образом, сопряжение внутреннего развития промышленной кооперации предприятий стран ЕАЭС и внешнего вектора, направленного на формирование системы торгово-экономических соглашений как между ЕАЭС и отдельными странами, так и развивающимися интеграционными объединениями и переход к системе «ЕАЭС плюс» является ключевой стратегией развития интеграционной системы Евразийского экономического союза в долгосрочной перспективе.

Список источников.
1. Минкова К.В. Международная многосторонняя торговля: от античности до ВТО. — СПб.: Изд-во С.-Петерб. Ун-та, 2006.
2. Sheldon Ian. The United States’ power-based bargaining and the WTO: Has anything really been gained? — Agricultural & Applied Economics Association Report, August 2021. // https://www.wita.org/atp-research/us-bargain-wto-gained, 29.06.2022.
3. Комментарий Банка России о тенденциях в использовании российского рубля в трансграничных расчетах Российской Федерации. // https://cbr.ru/statistics/macro_itm/svs/comment_20210111/, 11.01.2021.

Источник: roscongress.org